Как оказалось, что, не обладая большим ростом, вы выбрали баскетбол?
Считаю, что не я выбрал баскетбол, а баскетбол – меня. Занимался разными видами спорта, но успехов добился именно тут. Сложно сказать, почему на меня обратили внимание тренеры – сначала в «Уралмаше», затем в ЦСКА. Однажды Владимир Петрович Кондрашин сказал: «Наверное, допустил ошибку, что не пригласил тебя в сборную, но я никогда не любил таких мелких».
То есть, даже не представляете, почему оказались в армейском клубе?
Почему же? В ЦСКА и сейчас работает прославленный ветеран Анатолий Константинович Астахов, который меня и нашел, что было непросто. Пусть в далеком 1974 году я был лучшим защитником, лучшим бомбардиром «Уралмаша», был на виду, но ведь команда играла в другой лиге! Сейчас понимаю, что тренерам такой команды как ЦСКА некогда было следить за баскетболистами из второго дивизиона, когда имелась возможность приглашать лучших игроков из лучших клубов. Анатолий Константинович увидел меня на каких-то соревнованиях и включил в директиву министра обороны. Сейчас трудно даже представить, чем это было для военкомата в Свердловске (ныне – Екатеринбург. – прим.), который получил приказ «призвать в армию и командировать в Москву в течение недели Еремина Станислава Георгиевича».
Когда вы росли как игрок, с кого брали пример? Меняли кумиров по ходу карьеры?
Если честно, ни с кого не брал пример. Не потому, что такой был сильный и талантливый. Просто настоящего мастера спорта воочию увидел лишь в 17 лет. Так же, как в ЦСКА, попал и в «Уралмаш»: тренер Майя Георгиевна Гусева – замечательный человек, многим ей обязан, к сожалению, ее уже нет в живых – привезла меня на смотрины, взяли попробовать, и я пробился в состав. Тогда впервые и увидел мастера спорта, а через месяц уже играл против ЦСКА в Москве. Хорошо помню, что набрал 8 очков… Наверное, только через год после попадания в «Уралмаш», стал осознавать, кто играет со мной, кто – против меня. Просто у меня такой характер: скорее, привык впитывать, чем подражать. Всегда старался – не только в спорте, но и в жизни – взять лучшее от людей, которые меня окружают. Думаю, получалось. А насчет того, чтобы кого-то копировать… Не припомню. Хотя, безусловно, нравились ведущие игроки моего амплуа.
Ваша карьера игрока пришлась на очень интересный период в истории советского баскетбола, когда сборная СССР стала добиваться серьезных успехов и шла к победе на Олимпиаде-88…
В 60-е годы мы побеждали всех, но затем наступила эра Югославии. Стали подниматься итальянцы, испанцы, не говоря уже об уровне американцев. Очень доволен, что Кондрашин пробовал меня в сборной, что Гомельский доверил мне место и в клубе, и в национальной команде. Думаю, оправдал его доверие. Сейчас, по прошествии лет, полагаю, что на месте Александра Яковлевича вряд ли бы рискнул. Мое поколение сломало югославский синдром. В 1978 году в финале чемпионата мира мы проиграли 1 очко, в 1979-м стали чемпионами Европы, а в 1981-м уже всех буквально разгромили. Время было хорошее. И победное первенство мира 1982 года в Колумбии вызывает приятные воспоминания. Уверен, мы заслуживали олимпийской победы и раньше. Сборная СССР 1984 года была не слабее образца 1988 года. К сожалению, в 84-м по политическим мотивам на Игры в Лос-Анджелесе мы не поехали.
У вас есть особенно яркие воспоминания игровой карьеры в клубе?
Самым ярким было то, что я сумел попасть и закрепиться в команду, где заслуженные мастера спорта выталкивали со скамейки любого. В команде была настоящая «мельница». Игроки стартовой пятерки сборной СССР приходили в ЦСКА и не могли пробиться в состав. Горжусь, что стал армейским игроком. Что бы кто ни говорил, ЦСКА был, есть и будет великой командой, командой-победительницей. До сих пор у любого представителя моего поколения – не только в баскетболе, но и в других видах спорта, - когда играет гимн нашей страны, по телу пробегает дрожь. Когда стоишь на верхней ступени пьедестала, и гимн исполняется в твою честь, такие моменты ни с чем не сравнишь. Я был знаком со многими армейцами - Харламовым, Петровым, Михайловым, Фетисовым, футболистами, и, уверен, любой из них мог бы подтвердить мои слова.
В какой момент поняли, что станете тренером?
Скорее, задумался, когда у меня не получится стать тренером. Ведь позиция разыгрывающего изначально предполагает руководящие бразды. Разыгрывающие, капитаны – а я был и тем, и другим – серьезно влияют на действия команды, и на площадке, и за ее пределами. Со всех сторон слышалось: «Из Еремина обязательно получится хороший специалист». Но только я начал работать тренером, в первый же год понял, что ни черта понимаю, не разбираюсь в баскетболе, засомневался, своим ли делом занимаюсь. Видимо, так звезды стали, что меня окружали люди, которые мне доверяли. Благодарен игрокам, которые оказались под моим руководством: Куделину, Карасеву, Кисурину, Панову, Спиридонову, многим другим. Они позволили вырасти как тренеру.
Получается, что вы не готовились специально к тренерской деятельности?
После экономического образования окончил институт физкультуры, чтобы поднять уровень, научиться грамотному, научному подходу к профессии. С другой стороны, в бытность игрока специально не готовился. Мне повезло работать под началом великих Гомельского и Кондрашина, многое мне дали в Свердловске Кандель и Гусева. Сейчас завидую ребятам нового поколения – Жене Пашутину, Сергею Базаревичу, Диме Шакулину, другим. Они не просто имеют возможность самостоятельно тренировать, они работали рядом с европейскими грандами тренерского цеха. Это позволяет им иметь базу знаний, которая гораздо больше полученной нашим поколением.
В одном из интервью вы назвали собственную символическую пятерку - Куделин, Карасев, Кисурин, Панов, Кириленко…
Могу обидеть кого-то, кого не упомянул. Знаете, когда игроков спрашивают про тренеров, с которыми они работали, от них тоже хочется услышать несколько теплых слов обо мне. Если я не упомянул Базаревича, Шакулина, Ветру, Тихоненко, других – это можно расценивать, как несправедливость.
Согласны, что с именами этих игроков связаны, пожалуй, самые романтические времена ЦСКА? Следить за командой было очень интересно, и многие болельщики вспоминают ее матчи с придыханием.
Мне всегда приятно об этом слышать. Действительно, время было романтическим, с деньгами были проблемы. Скажу вам, что тогда, к примеру, Карасев получал 500 долларов в месяц, а вся наша команда – столько, сколько один игрок, скажем, греческого ПАОКа, клуба, который приезжал к нам и требовал пятизвездочные номера. Они тогда удивлялись, как за такие деньги можно было играть и жить. Конечно, мы были романтиками, и, если бы отмотать время назад, я многое бы изменил, пересмотрел – по серьезности подхода к делу, по организации. Вероятно, мы выступали бы лучше. При этом были раскрепощены, и это помогало. С другой стороны, нельзя проводить прямые сравнения. Дескать, дали бы другие финансы, мы бы… Я не раз сталкивался с тем, что при ограниченных возможностях команды играют, а при больших деньгах – перестают. Повторю, мне приятно вспомнить то время и читать отзывы о нем. Мы играли, а не работали. Благодарен ребятам, которые воплощали мои идеи на площадке.
В УНИКСе и «Триумфе» вы совмещали пост главного тренера с должностью генерального менеджера. Как считаете, это идеальный вариант для деятельности клуба или тренер должен работать с тем составом, который ему достается?
Это были исключения, а не правила. Благодарен Евгению Борисовичу Богачеву, который после нескольких лет совместной работы в Казани позволил мне посмотреть на баскетбол с другой стороны, с другой должности. У него многому научился и обогатил свой тренерский опыт. В «Триумфе» мера была вынужденной: фактически, менеджерскими делами занимались помощники, а за мной оставались представительские функции и право подписи. Сегодня в «Крыльях» попробовал себя в роли «форс-мажорного» тренера. В такой ситуации часто и самые великие не могут ничего поделать. Сложно пока. Не знаю, удастся мне или не удастся, но буду стараться в Самаре добиться всего лучшего, что получалось в предыдущих клубах.
Наверное, интересно преодолевать трудности?
Я не игрок, не тренер, который ставит на «зеро». Стараюсь ко всем решениям подходить взвешенно. Решение прийти в «Крылья» было сложным, но, конечно, вызов был интересным.
С какими чувствами сейчас следите за ЦСКА? Безразличия нет наверняка. Чего больше – интереса, переживаний, анализа?
Во-первых, каждый раз, когда прихожу в зал УСК ЦСКА, поднимаю голову. Под потолком висит множество флагов, отмечающих победы клуба. Если не ошибаюсь, со мной там связаны 26. Когда их становится все больше, с одной стороны, это вызывает радость, с другой – переживания. Ведь еще лет 10 назад баланс был значительно лучше в мою сторону. А сейчас появились такие солидные флаги – за победы в Евролиге, к примеру. Конечно, всегда испытывал и испытываю чувство принадлежности к великому клубу. 26 лет отдал ЦСКА. Может быть, по своему характеру, не привык к городу Москве. Но ЦСКА – лучшая часть моей жизни, карьеры, команда, которая сделала мне имя, позволила стать тем, кем я являюсь. Как человеку немолодому сейчас мне немного обидно, что акценты расставлены так, что погоду делают иностранные игроки и тренеры. Безусловно, хотелось бы сохранения лучших традиций. Тем более что у ЦСКА были, есть и остаются огромные возможности для комплектования, потому что любой мальчишка мечтает попасть в эту великую команду. Искренне желаю ЦСКА выстоять в непростые времена, успехов руководству клуба, лично президенту Андрею Ватутину, многим моим друзьям – Юрию Юркову, Аскеру Барчо, другим. Нужно держаться и избежать больших потрясений.
Профессиональный баскетбольный клуб ЦСКА поздравляет Станислава Георгиевича с юбилеем!
